— А это… — Аполлон тычет пальцем. — Это — что?! Или кто?
Марсий опять хихикает.
— Недогадливый ты, — говорит он, — просто как бог! Если я — сатир без кожи, то это кто? Это кожа без сатира! Отличная штука, кстати, не смотри, что пустая. Мы с нею теперь дуэтом играть можем — я на флейте, она на твоей кифаре. Или наоборот.
Аполлон морщится.
— А как ты…
— Асклепий помог, — коротко отвечает Марсий. — Хороший он мальчик. И великий врач. Прямо как будто и не твой сын.
Аполлон начинает злиться.
— Ты мне показаться хотел? — спрашивает он. — Все, показался, можешь идти. Пока я с тебя еще чего-нибудь не содрал.
Марсий качает головами.
— Не торопись, олимпиец. Ты с меня уже ничего содрать не можешь.
— Это мы еще посмотрим, — шипит Аполлон. Страх и отвращение постепенно уступают место гневу.
— Поверь мне на слово, — мягко говорит Марсий. Аполлон хочет возразить, но Марсий не дает. — Хотя, конечно, ты можешь попробовать.
Несколько минут они молчат.
— Ну, ладно, — наконец, говорит Марсий. — Пойдем мы. Я, считай, просто зашел сказать, что я не в претензии. Чтоб ты не очень из-за меня терзался.
— С чего это ты, сатир, взял, что я могу из-за тебя терзаться? — высокомерно спрашивает Аполлон.
— Ни с чего, — кротко отвечает Марсий. — Просто подумал. Ладно, пойдем мы. Счастливо тебе, Феб. Может, еще встретимся.
— И тебе счастливо, Марсий, — говорит Аполлон. — Но надеюсь, что не встретимся.
— Ну, мало ли. Только имей в виду, у меня теперь будет другое имя.
— Какое? — почти против воли спрашивает Аполлон.
— Нуууууууууу… — тянет Марсий. — Например… Бафомет. [4] А что? Отличное имя, звучное.
XIII Смерть
Суеверные и невежественные люди боятся, если Тринадцатый Аркан выпадает им при гадании. И не всегда зря, хотя позиций, в которых Тринадцатый Аркан действительно обещает скорую погибель, не так уж много.
Обычно речь идет все-таки о трансформации, причем, в первую очередь — телесной. Для примера могу сказать, что Тринадцатый Аркан может выпасть при гадании человеку, которому предстоит, скажем, смена пола, или цвета кожи, но это, конечно, крайности, а вот резкое повышение, или ослабление иммунитета, изменение состава крови, облысение, или, напротив, появление волос, исчезновение из организма роковой, или не очень опухоли — в данном случае дело вполне обычное.
Что касается личности, которую описывает Тринадцатый Аркан, отличительные черты тут сила, стойкость и бесстрашие. Собственная смертность осознается очень четко, а по сравнению с этим все пустяки. Более сильных натур, чем Тринадцатые Арканы в моей системе исчисления человеков не водится — разве что, Император, но у него сила совсем иного рода, скорее витальная, чем метафизическая. А сила Тринадцатого Аркана, в частности, проявляется в том, что общаясь с таким человеком, люди видят в нем некую неумолимость и неотвратимость, даже если он ничего «такого» не имеет в виду.
Нет такого, с чем Тринадцатый Аркан не справился бы. Ну, или почти нет.
Чувство ответственности у Тринадцатого Аркана, надо сказать, нечеловеческое. Хоть и не хочется ему ответственности, устает от нее, но ведь может. Еще как может.
Послать подальше, впрочем, тоже может. Тринадцатый Аркан редко отличается излишней церемонностью, мягко говоря.
Вообще, сила Тринадцатого Аркана нередко принимается окружающими за "тяжесть характера". При этом собственно характер вовсе не обязательно тяжелый. Но "где мой конь пройдет, не растет трава" — да, есть такое. Никуда не денешься.
Уровень внутренней честности зашкаливает порой до внешней бестактности. Дескать, какие-такие "закрытые темы", когда все примерно одним и тем же способом родились и примерно одинаково (детали не в счет) помрем?
Далее. Тринадцатый Аркан (как и предыдущий, Двенадцатый), вполне может обещать скорую инициацию. Другое дело, что «инициация» эта может иметь какие угодно формы; вовсе не обязательно за чукотскими шаманами по тундре гоняться. Всяко может вывернуться. И обычно выворачивается в самый неожиданный момент.
Ольга Гренец
Corvo
Всю ночь за стенкой, у соседей, играет музыка. Уже в который раз я просыпаюсь и переворачиваюсь на спину: в журнале «Men’s health» я вычитал недавно, что спать нужно либо на спине, либо на боку. И хотя мне уже, вероятно, слишком поздно пытаться исправить искривление позвоночника, тем не менее, есть целый ряд других болезней, которых можно избежать, если спать на спине и без подушки. Список в журнале произвёл на меня впечатление, и уже несколько недель подряд я каждую ночь прилежно ложусь на спину и гляжу в потолок, изо всех сил пытаясь сконцентрироваться на стаде курчавых овец, которое вверх ногами бороздит пространство между лампой и окном. Этой ночью из-за непрекращающегося карнавала за стенкой мои белые аккуратные овечки упорно отказываются жевать жвачку, так и норовя пуститься в пляс. Некоторые из них отрастили рога и длинные чёрные космы, другие обернулись чёрными котами (или кошками? о, этот бесполый английский язык!), а шерсть третьих завивается змеиными головами. Змеи заползают в сны по разным причинам, но мои — дикого оранжевого цвета, и смотрят на меня сверху вниз салатовыми глазами моей новой соседки.
С соседями я познакомился в пятницу вечером, когда они вкатили во двор на арендованном грузовичке. Она — рыженькая, с косичками, в зелёных вельветовых штанах — мне понравилась сразу, да и он тоже показался достаточно дружелюбным. Единственное, что сразу вызвало беспокойство — их возраст. Ему явно не было и тридцати, а её косички наводили на мысль, что она всё ещё не переросла молодёжной моды на громкую музыку и алкоголь. Тем не менее, я вышел на крыльцо и пожал им руки, и они тут же испугали меня приглашением на вечеринку в воскресенье вечером по поводу переезда. И хотя где-то в глубине души я был бы не прочь выпить пару бутылок пива с рыжими косичками, я благоразумно сообщил им, что работаю дома, что работа у меня кропотливая и требует внимания к деталям, поэтому я плохо реагирую на шум, особенно на громкую музыку.
Опыт научил меня, что правила отношения с новыми соседями необходимо устанавливать с первой минуты знакомства. Однажды рядом со мной жил молодой человек, который в один прекрасный день обернулся музыкантом и повадился устраивать концерты на заднем дворе. Он собрал целый оркестр, и регулярно (по средам и воскресеньям) наш дом стали посещать скрипки и тромбоны. Они приезжали со своими собственными складными табуретками и пюпитрами, расставляли всё это на газоне под окном моего кабинета и заводили своё мяуканье. Моё терпение лопнуло, когда они притащили с собой мадам в облегающем костюме тигриной раскраски, которая сначала полчаса ходила по двору, видимо, выбирая место, откуда мне будет лучше всего слышно результат работы её легких. Нагулявшись вдоволь, она заняла позицию и, выпятив грудь, издала громкий рык. С трудом дождавшись окончания этого безобразия, я побеседовал с соседом, указав ему на некоторые неудобства, которые его хобби мне доставляло. Дело не в том, что мне не нравится ваша музыка, говорил я ему, просто у меня много работы, перевод, который я должен закончить к определённому сроку. Он ответил со смехом:
— Неужели Вы работаете даже по воскресеньям? Лучше выходите на улицу, послушайте. В следующий раз мы исполним что-нибудь итальянское — Верди, Пуччини. «Джанни Скикки». Вам нравится «Джанни Скикки»?
Как можно более вежливо, я попытался объяснить, что, к сожалению, не люблю самодеятельности. Если бы мне захотелось услышать итальянскую оперу, я бы съездил в Италию или, как минимум, купил бы магнитофон. Дело в том, что любая музыка вообще очень отвлекает меня от работы. Единственное на этом свете, что раздражает меня больше музыкантов-любителей, это птицы. Сосед оказался приличным человеком, и нам с ним удалось достичь компромиссного решения: он решил отказаться от репетиций по воскресеньям, а непродуктивное время по средам я решил посвятить пицце и велотренажёру.